История Репертуар События сезонов Труппа За кулисами Наши проекты Театральные правила Наши спонсоры О нас пишут Зрительный зал и сцена Вакансии Важные ссылки Документы Репертуар на месяц Руководство театра Новости Контакты
Марина Есенина: "Фамилия не мешает..."

Рассказывать рязанцам, что собой представляет лагерь молодёжного актива «Рубин», думаю, нет особой необходимости. Его питомцы лучше всякой рекламы. Управляющие банками, директора заводов, преподаватели вузов, поэты, писатели, журналисты, актёры, инженеры, депутаты, члены областного правительства… В Рязани и далеко за её пределами. В США, Израиле, Франции, Германии…

И даже в далёкой Австралии, в Мельбурне, один из самых популярных ведущих на местном телевидении – бывший «рубиновец». И для всех этих людей «Рубин» – код родства, «группа крови» и самые лучшие воспоминания. Вот и беседу с художественным руководителем Рязанского театра для детей и юношества на Соборной Мариной Есениной я начал с этого безотказного пароля.

– Марина, что для Вас «Рубин»?


– О… Можно отвечать часами, так много вмещает это слово. Попробую коротко. Глоток свободы. Понимание, что вокруг есть люди, с которыми в любое время дня и ночи можно поделиться самым сокровенным.

«Рубин» середины 80-х – своеобразный инкубатор, куда собирали ребят по-настоящему неравнодушных, которым всегда чего-то не хватало. Сколько таких в отдельно взятой школе? Один, два… от силы пять. И чувствуют они себя чаще всего не слишком комфортно. Вечное «тебе что, больше всех надо?» преследует… А им действительно надо больше, чем может дать окружающая жизнь. У них свои представления о дружбе, любви, предназначении. И вот представьте, что этих романтиков собрали в одном месте и в одно время. Со всей области… И дали им возможность заниматься тем, что больше всего хочется. Воплощать в жизнь самые сокровенные мечты. И при этом практически не мешают. А наоборот, стараются понять и помочь. Представили? Ну вот – это и есть «Рубин».

– Но всё, что Вы рассказали, как-то плохо увязывается с официальным статусом лагеря. В 80-е годы он позиционировал себя как «лагерь комсомольского актива». Не настораживает?


– Меня-то? Да я по жизни вечная активистка… В школе была и председателем совета дружины, и комсомольским вожаком. Училась хорошо. Книжки читала. За все эти заслуги меня направили в «Артек». По советским временам это примерно то же самое, что сегодня попасть на стажировку в Гарвард или Оксфорд.

– Как же Вас в театр занесло?


– А вот с «Артека» всё и началось. До этого я театром особо не интересовалась. А тут судьба – попала в «театральную смену». За 45 дней мы поставили два спектакля. Ну и поняла – это моё… Кстати, в «Артек» я вернулась уже во взрослом состоянии – была вожатой в конце 80-х.


Режиссура и археология

Согласитесь, «Артек», «Рубин», председатель пионерской дружины, отличница. Не совсем обычные факты биографии для будущего режиссёра. Объяснимся. Марина Есенина родилась в Рязани, но, поскольку папа был офицером, семья достаточно попутешествовала. До семи лет жили на Дальнем Востоке, на советско-китайской и советско-корейской границах. Практически всё её детство прошло на заставах. В 1977 году родители вернулись в Рязань.

Сначала она училась в областном центре, но потом семья переехала в Мурмино, и заканчивала Марина уже местную сельскую школу.

– И всё равно после школы я решила поступать в педагогический институт, – вспоминает Марина Есенина. – С детства я мечтала стать археологом. Но на вступительных нужно было сдавать иностранный язык, а у нас в Мурмино с обучением иностранному было, мягко говоря, напряжённо. Ну и пошла в Рязанский филиал Московского института культуры на режиссёрский факультет.
Как оказалось, у режиссёра и археолога очень много общего. Те же кропотливые раскопки, когда слой за слоем снимаешь наслоения десятилетий, чтобы в конце открылась изначальная истина, заложенная автором.
После окончания МГУКИ работала в Рязанском городском дворце творчества детей и юношества руководителем театра-студии. В 1995 году на базе института культуры организовала фестиваль любительских театров «Пьяная вишня».


Захаровская школа выживания

– Постепенно стала ощущать, что мне как-то тесновато в рамках любительского театра, – продолжает Марина Есенина. – Хотелось более глубокого постижения профессии. Ну и решила поступить в РАТИ (Российская академия театрального искусства, легендарный ГИТИС – Прим. авт.). В тот год режиссёрский курс набирал Марк Анатольевич Захаров. До сих пор считаю, что моё поступление к такому мастеру – настоящее чудо.

– Каково было учиться у самого Захарова?


– Трудно… Даже, я бы сказала, очень трудно. Помню, как на третьем курсе я сидела на кухне у моей рязанской подруги Аси Виноградовой и ревела белугой. Казалось, что мастер совершенно меня не замечает, относится к моим работам скептически и вообще терпит исключительно из жалости. И только сегодня я понимаю, насколько мудрым педагогом был наш руководитель. Помните знаменитые цветаевские строки: «Я учу: губам полезно раскалённое железо…» Вот и Захаров вполне осознанно вёл нас к пониманию того, что добиться чего-то в профессии режиссёра можно только ценой очень непростых духовных поисков и титанического труда.

Кроме того, реальная театральная жизнь – это далеко не санаторий. И без умения, несмотря ни на какие мнения и отношения, добиваться реализации собственного видения спектакля режиссёр состояться не может. Так что Захаровская школа выживания готовила нас к реальной жизни в театральном коллективе. И, надо признать, готовила очень неплохо.

РАТИ Есенина окончила с отличием. Дипломный спектакль ставила в Рязанском театре драмы, куда и была принята на должность режиссёра. Проработала шесть лет и ушла в свободное плаванье. Ставила спектакли в Красноярске, Минусинске, Курске, Бугульме. Сделала около 40 спектаклей и вернулась в Рязань. В Театр на Соборной. Год проработала главным режиссёром. С нового сезона – художественный руководитель.


Увлекательное дело

– Марина, в Вашей жизни начался новый этап. Как сегодня Вы бы определили суть профессии?


– Сложно ответить на этот вопрос, ведь театр – это способ мышления, восприятия жизни. Режиссёр не профессия, скорее, состояние души. До сих пор не могу в полной мере о себе сказать, режиссёр ли я. Нельзя прилепить к себе название. Можно назваться режиссёром, актёром, но что это такое – на самом деле быть ими, обычно показывает время. Чем больше работаю, тем полнее постигаю что-то новое. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Жить, воплощая свои идеи на сцене, – крайне увлекательное дело.

Самым большим комплиментом в моей жизни стал тот, который я услышала от маленького мальчика, сына моей подруги. После новогодней сказки «Три желания Морозко» он подошёл ко мне и сказал: «Тетя Марина, какая у Вас замечательная работа – сказки придумывать!» Вот ради этого и стоит работать режиссёром.


Шаляпин, Ермолова и Эфрос

– Но ведь должность главного режиссёра и уж тем более художественного руководителя предполагает не только творческую деятельность. Не жалко тратить время на организационно-административную работу?


– Не стану скрывать, что первые дни во всей этой круговерти ловила себя на мысли, что только и думаю о том, как бы поскорее вернуться в репетиционный процесс. Потому что только в зале, вместе с актёрами, я отдыхаю душой. Но, в конце концов, не боги горшки обжигают… По-моему, главное для художественного руководителя – желание воплотить своё видение не отдельного спектакля, а театра в целом. Тем ответственнее и почётнее эта задача, когда судьба даёт шанс исполнить её в театре с такой славной историей.

Я работала во многих театрах в качестве режиссёра и могу сказать, что здесь присутствует необычайная, трепетная атмосфера, что по нашим временам встретишь нечасто. Поверьте, это не просто красивые слова. Есть залы, которые буквально вытягивают из тебя все силы. Здесь же будто сама сцена, сам зал подпитывают энергией. И даже когда устаёшь – это приятная усталость.

Видимо, у этого здания действительно удивительная аура. Ведь на этой сцене пел Шаляпин, играла Ермолова, ставил спектакли Эфрос. Уникальное здание. Одно из первых в России, построенное специально для театра. Зрительный зал – точная копия знаменитого зала в Большом, уменьшенная в пропорции один к десяти. Акустика такая, что на сцене можно совершенно не форсировать голос. Любой шёпот слышен на самых верх­них ярусах. Мне кажется, что тут, на этой сцене, просто невозможно не работать с полной отдачей.

– Марина, а каково это – трудиться в Рязани с фамилией Есенина? Кстати, вы не родственники?


– Как бы хотелось сказать – да… Но мы только лишь однофамильцы. Ну а «фамильного» груза я, честно говоря, не ощущаю, разве что практически в каждом театральном капустнике моя фамилия становится поводом для различных шуток.

Правда, был момент, когда я в драматическом театре ставила спектакль «Где жила и пела Шахразада» по стихам Сергея Есенина. Возникли проблемы с афишей. Автор – Есенин. Режиссёр – Есенина. Сначала думала взять псевдоним, но потом решила не зацикливаться – ведь если спектакль получится, то на эти совпадения вряд ли кто-то всерьёз обратит внимание. И действительно, у большинства зрителей никаких вопросов по этому поводу не возникло.

6 февраля 2013 г. «Дом.Строй» Автор: Михаил Колкер

http://www.domostroymedia.ru/articles/nerabochee_nastroenie/5878/