История Репертуар События сезонов Труппа За кулисами Наши проекты Театральные правила Наши спонсоры О нас пишут Зрительный зал и сцена Вакансии Важные ссылки Документы Репертуар на месяц Руководство театра Новости Контакты
Страсти на снегу

В Театре на Соборной поставили две зимние сказки

« - Побудь со мной и расскажи мне сказку.
- Весёлую иль грустную?
- Любую. Нет, самую весёлую!
- Зачем? Зиме подходит грустная,
  Я знаю одну, про ведьм и духов.»

Похоже, эти шекспировские строки в Рязанском Театре на Соборной взяли за руководство к действию. И выпустили в этом сезоне две сказки. Весёлую и грустную. «Ночь перед Рождеством» Гоголя и «Зимняя сказка» Шекспира – здесь смех и слёзы, ведьмы и черти, духи и оракулы. И, конечно же, зима.

Чем чёрт не шутит

Гоголевскую повесть словно достали из бабушкиного сундука. Развернули кружевной белоснежной скатертью. Расстелили затейливо вышитыми украинскими рушниками. И предложили к горячему самовару мягким, покрытым сахарной глазурью пряником.

В стремлении создать волшебную атмосферу постановочная группа спектакля (режиссёр Марина Есенина, художник Юлия Ксензова, композитор Владимир Устинов) привлекает все театральные средства. Здесь рассыпаются морозным звоном святочные колядки. Зажигается тёплый свет в окнах крохотных хаток. Разыгрывается настоящая снежная буря, гаснут звёзды, а месяц пропадает в цепких лапах чёрта. Сам же чёрт на пару с ведьмой вполне правдоподобно «летает» в чёрном небе.

Сценография лаконична и лишь контурно рисует место действия: миниатюрная деревенька, заиндевевшие окошки, расписные ставеньки, петербургские шпили и царственный постамент, на котором как монумент возвышается Екатерина Вторая (Екатерина Васильева). Но вот в костюмах воображение художника даёт себе волю! Украинский колорит становится темой, на основе которой Юлия Ксензова создаёт галерею красочных стилизованных костюмов (таких фантазийных, что «прощаешь» даже соломенные шляпы в рождественскую стужу). Ленты, пояса, рубахи, юбки, сарафаны, шаровары, тулупы и папахи – всё сливается в один яркий хоровод, над которым парят колядные звёзды.

Расширяя «сказочные» возможности драматической сцены, режиссёр привлекает и средства смежных театральных сфер, например, театра кукол. И вот уже Пацюк (з.а.РФ Андрей Торхов) превращается в лохматого домового с огромной головой и крохотными ножками. А галушки пританцовывают и сами заскакивают ему прямо в рот!

Куклы появляются и в руках Пасичника (Сергей Невидин), от имени которого и ведётся всё повествование. И снова режиссёр «делает поклон» в сторону ещё одного театра – литературного. В спектакле с пиететом отнеслись к гоголевскому тексту. Пасичник неторопливо и обстоятельно разворачивает полотно событий. Да и лексика (приправленная украинским акцентом) оставлена в неприкосновенности. И удивительно, что все эти «парубки», «галуны» и «черевички» легко воспринимаются юными зрителями iPhone-поколения.

Наверное, и правда, эти истории закладываются в нас вместе с генетической памятью. Поэтому так хочется попасть внутрь, в атмосферу спектакля. Но и оставаясь в зале, зритель может пережить массу запоминающихся мгновений. Вздохнуть вместе с Вакулой (Константин Ретинский), подкупающим не богатырской статью, а неожиданно трепетным сердцем. Пожурить кокетливую Оксану (Кристина Козлова). Вволю похохотать над уморительными прыжками огромных мешков, куда запрятаны незадачливые кавалеры Чуб, Голова и Дьяк (Владимир Баранов, з.а.РФ Юрий Антонеев, Денис Матюгин).

И, конечно же, насладиться искромётным дуэтом Солохи (Марина Заланская) и Чёрта (Константин Зенков). «Чёртова баба!» - с восхищением произносят ухажёры Солохи, подкручивая усы. И если нехватку пышности форм изящной актрисе компенсирует объёмный костюм, то чертовщинки в её характере и блеске глаз – более чем достаточно. Неудивительно, что бедняга Чёрт растаял и буквально пал в её объятия: их взаимные заигрывания стали одной из самых ярких сцен спектакля. И Константин Зенков, облачённый в сложнейший грим, с мохнатыми ушками и копытцами, покорил весь зал своими по-настоящему бесовским ужимками.

Волшебная сказка, рассказанная с добрым юмором, живо и с огоньком, - хороша в любое время года. А уж в канун новогодних праздников – особенно!

Болезнь ревности

Вторая зимняя сказка – противоположность первой. Пёстрое украинское многоцветье уступает место небелёному холсту, которым затягивается вся сцена. Лукавая чертовщинка и пылкая юность сменяются оболганной невинностью и безумной ревностью. Смолкают колядки. Вместо них натянутыми струнами дрожат оголённые нервы, и барабанную дробь выбивает сердце в предчувствии беды.

«Зимней сказкой» называет Шекспир одну из своих поздних пьес. И, принимая указанный жанр – «сказка», - к происходящему на сцене следует относиться как к чему-то невероятному. Слишком быстро и совершенно на пустом месте разворачивается трагедия. Как эпидемия она поражает всех в одночасье:

Да, есть недуг, который омрачает
Всех нас; его назвать я не могу;
И тот недуг от вас, король, исходит,
Хоть вы здоровы.

Король Сицилии, заподозрив жену в измене с королём Богемии, подвергает её ужасной участи: отнимает сына, заключает в тюрьму, а новорождённую дочку приказывает отвезти в пустынные края и бросить там. От горестей и страха умирает юный принц, вслед за ним отходит и королева. Король остаётся один. Сам себя обрекает на долгие годы пустоты и страданий.

Такой же неправдоподобной кажется и вторая часть: чудесное спасение дочери, её любовь к наследному принцу Богемии и счастливое воссоединение утраченной семьи.

Но режиссёр спектакля Марина Есенина, разворачивая перед зрителем эту небывалую череду событий, намекает: «Сказка – ложь, да…». И в жизни всегда найдутся невинно пострадавшие жёны и ревнивые мужья. Каждый день в мире принимаются жестокие решения, но всегда есть надежда на чудесное избавление! Здесь всё нереально. Но всё может быть.

Эту веру подкрепляет и художественное решение спектакля (художник Александр Якунин): холодный, искусственный полиэтилен контрастирует с домотканым полотном, тёплым и живым.

Максимально честно существуют на сцене и актёры. Однотонное оформление сцены словно становится фоном для ярких страстей. Сложнейшая задача выпадает Сергею Невидину, исполнителю роли короля Сицилии. Всепожирающая ревность, боль, страдание и искупление – через такое сложное душевное перерождение проводит он своего героя. Тиран превращается в жертву. И исцеляется, только пройдя все круги внутреннего ада.

Добро в спектакле – животворная сила. Но и оно выпивает до дна свою чашу страданий. Сцена суда над ложно обвинённой королевой (Марина Заланская) – сильнейшая по эмоциональному воздействию. Образ вздёрнутой на дыбе женщины, с раскинутыми руками и поникшей головой отсылает к подвигам христианских мучеников. Игра света, глубокие тени, крест-накрест прорезающие холст, усиливают эффект многократно. И как глас судьбы разносится обличительная речь Паулины: всю насыщенность шекспировского слова передаёт з.а.РФ Светлана Гузикова!

Спектакль хорош в драматических моментах. Но всё же когда чёрная полоса драматических событий, наконец, сменяется светлой, зритель облегчённо вздыхает. С появлением колоритной парочки влюблённых поселян (Денис Матюгин и Людмила Конина) и неподражаемого бродяги Автолика (Дмитрий Мазепа) трагедия уступает место комедии. И даже вспышки праведного отцовского гнева короля Богемии (Илья Комаров) против своевольного сына (Дмитрий Немочин), - понятны и уже не омрачают общего пасторального настроения.

Ясно, что всё благополучно катится к счастливому финалу. И в этом контексте короткий выход Константина Зенкова становится чуть ли не смыслообразующим. «Я – Время», - объявляет он. И стремительно утекает сквозь пальцы. Да, время всё расставляет по местам, но, увы, для кого-то слишком поздно.

4 декабря 2014 г. Автор: Вера Новикова